* * *
Мы с тобой целовались на берегу синей реки
И глядели на нас коровы, бабы и мужики.
И сипела пыль, прибитая на дорогах войны:
«Отойдите, животные, мне только ноги видны…
Я великая боль, я великая мира жена,
я деленье на ноль, невозможность которого тоже нужна,
ведь желанье любить только следствие нашей вины
жить с любовью, любовью, ведь вы для того рождены?
От того и умрёте, не надо скулить или ныть.
Отойдите, мне снова одни только ноги видны»,
– так гудел этот рьяный космический пыленасос
и кричала Рианна, рычал электрический пёс,
пламенели залитые алкоголем мозги,
и Лолиту наяривал Голем в тисках виноградной мезги.
Награждались убийцы, стенали святые и дети росли,
превращаясь из милых комочков в людей из воды и земли.
Ну а мы целовались и в этом, наверное, боль
Тех, кому не давали увидеть деленье на ноль.
Тех, кого заставляли пылить, веселить и рычать.
Занимать, отнимать, золотить, колотить и кричать.
Да, любовь не разделишь – и в этом её седина.
Да, она это тайна, как счастье, что есть тишина.
Но пускай заставляют тебя городить и трещать,
Не отнимет она у тебя удивленья молчать.
При её появленье на берегу синей реки,
Где толпятся коровы и свиньи, и бабы, и мужики.
