Царица Ваннская
МУЖ (публике). Всё началось с моего двоюродного брата Йекутиэли. Йекутиэли был субарендатором в нашей квартире и моя жена терпеть его не могла.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ (жене). Почему ты не можешь меня терпеть?
ЖЕНА. Не придуряйся. Есть достаточно причин. Но прежде всего то, что ты не вытираешь тряпкой пол за собой после того, как принимаешь душ. Это выводит меня из себя. Доводит до белого каления. От этого мое лицо покрылось морщинами. Бог все записывает, уж ты не волнуйся.
МУЖ (публике). Моя жена, чтоб вы знали – неплохая женщина, но если она решила убить таракана, этот таракан не доживет до завтра.
ЖЕНА (мужу). Йекутиэли больше не войдет в ванную.
МУЖ. Что ты удумала?
ЖЕНА. Горе тому, кто встанет на моем пути, так и заруби себе на носу. Я захожу купаться, за мной – девочка, за ней – мальчик, за ним – ты.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. А я – после всех. А пока буду почесывать себе брюхо, потому что у меня нет занятия получше. Оставите мне немного горячей воды?
ЖЕНА. Поживем – увидим.
МУЖ (публике). Мы пожили – мы увидели.
ЖЕНА. Приятно посмотреть. Все чистые и розовые, только Йекутиэли грязный. Ведь каково стремление чистого человека? Сфотографироваться рядом с человеком грязным, это основа композиции.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Мне не оставили горячей воды!
ЖЕНА. Сожалею, но лишь увлажнить груди моей дочери – это уже два-три куба. Не правда ли, дорогая моя Фляйшер?
ДОЧЬ. Хммм… А еще и попа, и живот, и все остальное. О да, есть, еще как есть.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Если я буду мыться в холодной воде, я простужусь.
ЖЕНА. Простудишься и умрешь. Это естественно.
МУЖ. Послушай, как ты можешь разговаривать так с Йекутиэли? В конце концов, он мой родственник.
ЖЕНА. Ах вот как? Ну и бери его себе, своего родственника. Купите себе рубашку с четырьмя рукавами. И вообще, занимайтесь хозяйством сами. Сами разрезайте карпов. А я лягу себе на диван и высвобожу сексуальные фантазии о министре транспорта.
МУЖ. Только не о министре транспорта!
ЖЕНА. Транспорта, транспорта.
МУЖ. Не о министре транспорта!
ЖЕНА. Ну что же мне делать, если мои думы всегда приводят мои помыслы к министру транспорта?
МУЖ. Ты должна сконцентрироваться только на мне. Я-я-я – твой муженечек-душечка. Зови меня профессор Довшани, профессор Гиллель Довшани.
ЖЕНА. Ты должен выбрать одно из двух: либо двоюродный брат Йекутиэли, либо муж Довшани.
МУЖ. Довшани.
ЖЕНА. А Йекутиэли?
МУЖ. Как скажешь, все, что угодно.
ЖЕНА. Пускай сгорит на месте?
МУЖ. Да будет так, Бог – простак. А сейчас назови меня «профессор Гиллель Довшани».
ЖЕНА (сухо). Профессор Гиллель Довшани.
МУЖ. Ты больше не будешь фантазировать о министре транспорта?
ЖЕНА. Без комментариев. Чтоб тебе не расслабляться.
МУЖ (публике). Йекутиэли не заходит в ванную. Кстати, все попытки представить дело так, как будто он праведник в белых одеждах, смехотворны. Этот маньяк не раз пытался совершить непристойные действия в отношении моей дочери.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ (дочери). Иди сюда, Фляйшер, моя девочка. Хочешь, дядя Йекутиэли совершит по отношению к тебе непристойное действие?
ДОЧЬ. Ты же видишь, я занята игрой на флейте.
МУЖ (публике). Да-да. Настоящий маньяк. Но что поделать – родня. Мы не хотели устраивать скандал с полицией.
ЖЕНА. Если мы хотим предотвратить инфильтрацию Йекутиэли в ванную, нам придется купаться в ней по очереди без перерыва, потому что иначе он в конце концов начнет купаться в холодной воде. Куколки вы мои, видите – у нас нет выбора.
СЫН. Мамочка, обычно я не говорю много, потому что мой рот забит едой. Но да будет сердце твое твердо уверено в одном: распущенность не поднимет здесь голову. Уверено ли сердце твое?
ЖЕНА. Милый мой Магенца, я горжусь тобой. Ныне я знаю: выпростать персь для такого сына как ты есть ретроактивное наслаждение.
МУЖ (публике). Настали тяжелые времена. Дети перестали учиться, я перестал работать профессором. Моя жена, недавно начавшая заниматься керамикой, оставила керамику. По прошествии нескольких недель мы почти перестали выходить из ванной, кроме как для отправления необходимых потребностей.
ЖЕНА. А кто не моется, патрулирует между раковиной и грязным бельем.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ (скандирует). За-прету на помывку – нет! За-прету на помывку – нет!
СЕМЬЯ (кроме мужа). Су-ве-ренитет! Су-ве-ренитет!
ЖЕНА (мужу). Почему ты не с нами?
МУЖ. Не сердись, Евтушева. Мне стыдно.
ЖЕНА (приказывает себе самой). Сексуальные фантазии о министре транспорта – явитесь, явитесь в моей голове!
МУЖ (с упреком). Евтушева!
ЖЕНА (ее терпение иссякает). Евтушева – Евтушевкеле! Иди к Йекутиэли, сквозняк, развейся на все четыре стороны!
МУЖ. Ладно-ладно, Евтушева. Только не на все четыре стороны. Прости.
ЖЕНА. Сколько можно терпеть?!
МУЖ. Этого больше не повторится. Это была всего лишь ошибка. Жизнь прожить – не поле перейти.
ЖЕНА. На колени!
(Муж садится на ее колени) На твои!
(Муж становится на колени)
МУЖ. Ты прощаешь меня?
СЫН. Без комментариев. Чтоб тебе не расслабляться. (Муж смотрит на него с изумлением)
ЖЕНА. Отныне Магенца – мой рупор.
(Сын издает звуки трубы)
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ (приблизившись). Подождите у меня, я спущу вас в канализацию! Вы поплывете в море не с Эсти Лаудер, уж будьте уверены! Все в трубу, кроме Фляйшер, моей девочки, конечно! Она останется со мной, она будет сидеть у меня на коленях, не здесь (показывает на колени), а поближе вот сюда (показывает верх бедер), непристойное действие поджидает Фляйшер, мою девочку, как верный пес.
ЖЕНА. Ха-ха! Хи-хи! Хо-хо! Держите мне щеки, чтобы мой рот не порвался от хохота!
(Сын и дочь втыкают каждый по пальцу в ее щеки, чтобы приблизить углы рта друг к другу)
Спасибо! (обращаясь к Йекутиэли) В нашей ванной, которая навсегда только наша, сможет и Фляйшер, моя девочка, и все, кто войдут после нее, играть в трусах, не боясь осквернения. Вон!
СЫН. Кыш-кыш, Мудиэли!
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Меня зовут не Мудиэли, меня зовут Йекутиэли.
МУЖ (публике). Прошло некоторое время. Магенца закончил курсы сантехников.
ЖЕНА. Такое время сейчас, мои куколки, Ванналандии нужны сантехники, а не профессора.
СЫН. Да будет сердце твое спокойно, мамочка: я сплю с разводным ключом.
МУЖ (публике). Время от времени наши соседи пытались выступить в качестве посредников между нами и Йекутиэли. Это произошло около трех лет назад. Йекутиэли построил стену из кресел в гостиной, чтобы перекрыть нам путь наружу.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ (с негодованием). Двадцать лет я не снимал носки! И что с того?! Все, к чему я стремился, завершилось сейчас гнойником! Ох-ох, как я запихну вас в канализацию.
МУЖ (публике). Но мы были готовы.
СЫН (положив руку на сердце, как будто говоря: «надейся на меня»). Мамочка!..
МУЖ (публике). По условному знаку мы ворвались, как буря. Стена из кресел пала. Мы зачистили сортир.
СЫН (празднично). Магенца сказал – Магенца сделал. Сортир – наш!
МУЖ (публике). Сильная карта, что тут скажешь?
ДОЧЬ. Чур я вхожу первая, я – Фляйшер.
ЖЕНА. Прежде всего должна зайти я, чтобы сделать фотографии для прессы.
МУЖ (жене). Евтушева, фотография, на которой ты, склонившись, смотришь на свое отражение в воде на дне унитаза и шепчешь «мы вернулись!» – это образ, производящий неизгладимое впечатление.
ЖЕНА. Когда я увидела свое отображение внизу, я подумала: придет день и мы спустим воду.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ (требует). Писять!
ЖЕНА. Умоляем, Умолиэли, умоляем?! Когда пучит живот, склоняем голову!
СЫН. Пш-пш, Мудиэли!
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Писять!
ЖЕНА. Будешь вытирать тряпкой пол за собой после душа и перестанешь пытаться совершить непристойные действия в отношении Фляйшер, моей девочки?!
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Писять!
ЖЕНА. Будешь вытирать тряпкой пол за собой после душа и перестанешь пытаться совершить непристойные действия в отношении Фляйшер, моей девочки?!
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Писять!
ЖЕНА. В штаны. Со мной такое упрямство не пройдет.
МУЖ (публике). Мы были уверены, что на сей раз он покорится или покинет нашу квартиру. Ладно не мыться, но писять – против этого не попрешь. И тем не менее, он не смирился. В штаны испустил этот шалун свою желтоватую жидкость. И не только жидкость.
ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ. Да-да, мои штаны уже как у турка, но я не уступаю!
МУЖ. На нас было оказано массивное давление со стороны управдома, чтобы вынудить нас отступить из туалета. Мы со своей стороны утверждали, что не в наших интересах – препятствовать отправлению потребностей Йекутиэли.
ЖЕНА (сидя). Кто вообще может хотеть такой ситуации? Зачем она нужна? Для чего? Кому? Му-му? Разве не было бы намного приятнее сидеть в комнате и гладить пижаму для Фляйшер, моей девочки, лежащей на диване и играющей на флейте?! Я знаю, это наивно с моей стороны. Сидеть в сортире и мечтать об идиллии может только чистая и наивная женщина, вроде меня. (мужу) Кстати, нашей державе нужен лидер.
МУЖ. С каких пор это держава?
ЖЕНА. Доброе утро, профессор, ты что, спал? Храпел в библиотеке?
МУЖ. Я все время бодрствовал. Я готовил вам на кухне печеночный паштет. Мне ничего не известно о державе.
ЖЕНА. Ванная у нас есть?
МУЖ. Да.
ЖЕНА. Сортир у нас есть?
МУЖ. Да.
ЖЕНА. Библию мы дали?
МУЖ. Мы дали? Ты дала Библию?
ЖЕНА. На бар-мицве Икеле я дала ему Библию. А сейчас пора положить конец спорам. Держава – свершившийся факт. Ведь я что говорю? Если уж приходится смердеть – так с печатью. А что говорит об этом молодое поколение? Молодое поколение согласно?
ДОЧЬ. Согласно, согласно. Будущее сулит сплошной изюм.
ЖЕНА. Прекрасно. А поскольку я сижу на унитазе восемнадцать часов в сутки, естественно и натурально, чтобы я была царицей.
ДОЧЬ. А мне естественно и натурально быть принцессой, как натуральному соку естественно и натурально быть натуральным.
СЫН. Естественным образом, для меня естественно и натурально быть принцем.
ЖЕНА. Довшани, угадай, кто слуга?
МУЖ. Да, естественно для меня, очень даже натурально.
ЖЕНА. А сейчас переведи строй в положение «Плевать!».
МУЖ (возглашает). Строй, перейти в положение «Плевать!». Стро-о-ой – плевать! (все плюют и вытягиваются по стойке смирно).
ЖЕНА (торжественно). Царица всея единой и неделимой Ванной и Сливанского бачка – мое величество Тьфу-ты де ла Ну-ты!
СЫН (торжественно). Принц Вантуза, граф Клистира, лорд Рулона – мое высочество Джерри а-ля Эри!
ДОЧЬ (торжественно). Герцогиня Унитаза, Стульчака и Унитазной Ручки, хранительница государственной печати-анального отверстия – моя светлость Анжелика фон Зассыка!
МУЖ (пытается произнести торжественно). Боб Чид – слуга.
ЖЕНА. Наша основополагающая декларация содержит четыре принципа:
1. Единая и неделимая Ваннская держава – свершившийся факт.
2. Те, кто думают иначе – ошибаются.
3. Те, кто ошибаются, скоро будут поставлены на место.
4. Единое и неделимое царство Ваннское поставит ошибающегося на место в тот момент, который оно само посчитает подходящим.
МУЖ (публике). И, если моя жена еще не умерла, то она живет счастливо до сего дня, сидя на унитазе, грохоча сверхзвуковыми бумами и толкая свои речи.
ЖЕНА (произносит речь сидя). С этой высокой трибуны я обращаюсь с пламенным призывом к нашим двоюродным братьям, кто бы они ни были. Наше стремление – к миру. Мир – это все, о чем мы мечтаем. Дайте нам мир. Все наши помыслы – о мире. Мы требуем мира. Обеспечьте нам мир.
МУЖ (зажимая нос). Можно открыть окно?
1969 г.
Перевод с иврита: Шломо Крол
