Апостол Павел
Апостол Павел кривоногий,
худой, немолодой еврей,
свой ужин ест один, убогий,
присел на камни у дороги
и бурно чавкает скорей…
А рыбы вкус уже несвежий,
прогорклый вкус у овощей,
но Павел деснами их режет,
поскольку выбили зубей…
Ему «Послание к галатам»
с утра покоя не дает…
Кирпич, конечно, церкви атом,
но он христианство создает,
и варвар нам подходит братом…
И Церковь Божия растет…
Поел и лег. Приплыл на лодке
его забрать Мельхиседек.
Апостол Павел… куст бородки,
босой, немытый человек…
Сектант по сути бомжеватый,
но в глубине его сумы
лежит «Послание к галатам»,
И вот его читаем мы…
* * *
Время, размахивая хвостом,
сбивает артистов с ног.
Время заносится пыльным песком,
который принес Восток…
Время накатывает червем,
массой ползет на базальт
и дыры грызет моментально в нем,
как будто он сыр и асфальт…
– Хоть ножки и ручки от нас оставь!
Ни ножек, ни ручек, ни поп…
Фрагменты костей достигают вплавь
музеев лихих Европ…
Под пыльным стеклом, в окруженьи кольчуг, –
с мечами и утварью, – вождь,
представлен лишь черепом, – «Кременчуг», –
подписано, «найден в дождь».
* * *
Вот кислород небес сжигая,
летит по небу авион…
Иголкою стремится он –
прокола линия прямая…
Там удаляются в железе,
к местам своим пригвождены,
аборигены Полинезий
и европейцев злых штаны…
Худые девушки-подростки,
и самки, мягкие как скот…
В эфирном раненом надрезе
кочует в транспорте народ…
Шестидесятые
И Пехлеви, и Сорейя,
была ведь некогда семья…
И шах Ирана прилетал,
И Сорейей своей блистал…
Их принимал, и был готов
их принимать всегда, Хрущев…
Был также Кеннеди веселый,
с Жаклин пикантною своей…
Шел век послевоенный, голый.
Сменив воинственных вождей,
сшив минимальные «бикини»,
толпу вокруг себя собрав,
вдруг европейские богини
своих отвоевали прав…
Там, в климате шестидесятых,
все были веселы, юны,
вопросов не было проклятых,
и покорители Луны, –
улыбчивые астронавты,
С Ален Делоном и Бардо,
на их «Grand Prix» гоняли авто,
И Ив Монтан был не седо…
(й)…
* * *
Девицы с обильными телесами
могут служить кормилицами.
Ангелами они не могут служить,
трудно им сквозь эфир парить…
Девиц с обильными телесами
надо пинать, награждать тумаками,
ибо тяжелый они матерьял,
пусть и не камень, и не минерал…
* * *
Автобусная остановка,
неоновый и трупный свет,
проспект весь залит им неловко,
хоть утро, но рассвета нет…
Глухое лето. Вонь пожаров,
сирен невидимых галдеж…
– Что, Эдуард, каких ударов?
Еще от Родины ты ждешь?
Жена предаст? Уже предали.
В тюрьму отправят? Уже был.
Среди проклятий и заздравий
ты Фантомасом проходил…
Что? Дети станут наркоманы?
Да черт их, Господи, возьми!
Смотрю я вниз, где тараканы,
и гопники, и хулиганы,
автобуса мудрят с дверьми…
