Бестиарий. И это книга о чудищах и животных
Комар*
Комар живет
в левом ухе Тита:
электронное мини-сверло
сверлит вопящего императора, как воск.
Извивы лабиринта внутри не собьют его,
не соблазнят его совершенно.
У него тайная задача: найти
путь прямой и кратчайший
к величайшему сокровищу.
Слон
Слон, генерал-ветеран, весь в шрамах,
слоновья кожа, терпеливость:
на столпах его ног целый мир
брюха. Но в том-то
и сила его, что он покоряет себя изнутри:
в нулевой миг,
с любовью, не обусловленной ничем,
он наступает
на шестнадцать удивительно точных ручных часов,
надевает по четыре на каждую ногу
и скользит на них легко, как на коньках
за пределы слоновьей судьбы.
Окаменелости
Живущие вечно животные, окаменелости,
отказываются подчиняться, как никто – бунтари.
Царственная окаменелая археомуха в янтаре
презирает время и дремлет в тысячу глаз
свой полдневный сон на солнце.
Археомоллюск – ухо, отказывающееся слышать.
Археорыба уступила даже себя самое,
оставив на камне лишь отпечаток своего костяка.
Вершина творения среди окаменелостей –
Венера Милосская,
вечное воздержание,
чьи руки – воздух.
Кресла
Самые медленные из животных –
кожаные кресла мягкие, большеухие,
по углам лобби.
Они плодятся
под сенью цветка филодендрона
или тенистого фикуса.
И хоть они рады жить
медленней, чем слоны,
они плывут беспрерывно
к тайному сафари в бесконечность.
Шарики
Праздничные шарики опираются друг о друга
среди бумажных змеек,
и принимают кротко
преграду, потолок зала.
Они слушаются любого намека,
усердно подчиняются любому дуновенью.
Но, пусть они даже кротчайшие в мире –
их час не далек.
Внезапно души их расцветают
паническим свистом,
или душа их выходит
одним хлопком.
Потом их резиновые тельца лежат сморщенные
на краях грязных скатертей,
а души блуждают
в среднем мире, где-то на уровне носа.
______________________
* Намек на талмудический мидраш о наказании, постигшем императора Тита за осквернение и разрушение иерусалимского Храма: ему в голову вселился комар (в мидраше через нос, а не через ухо) и пожирал его мозг в течение семи лет, пока император не умер. На иврите «комаром Тита» называют навязчивую и неотступную мысль.
Перевод Шломо Кроля
